Генералиссимус Диана

предыдущая
следующая
НС в сми

Лидер группы «Ночные снайперы» Диана Арбенина не верит в магию цифр, а потому спокойно относится к тому, что выступление ее команды пройдет в столичном концертном зале «Минск» 13 ноября. Да и не на пятницу выпадает этот день. Коллектив нашей землячки откатывает по всему бывшему Союзу последние недели тура «Армия–2010», названного так же, как и одноименный альбом. Пожалуй, лишь Арбенина сегодня составляет «конкуренцию» «рок–музыке с женским вокалом» в лице Земфиры, неизменно собирая аншлаги и пользуясь пристальным вниманием средств массовой информации. Уж сколько лет прошло с тех пор, как напарница Дианы по созданию тогда еще акустического дуэта «Ночные снайперы» Светлана Сурганова пошла своим музыкальным путем, впрочем, стилистически очень близким арбенинскому, а журналисты все еще с придыханием сравнивают творческие изыски одной и другой, смакуют выдуманные подробности памятного «развода» «снайперш». Бывшие подруги уже давно выяснили все между собой — кто прав был и кто не прав, и в чем именно, — и отношения их теперь снова вырулили на товарищескую взлетную полосу. Музыка и поэзия обеих этих одаренных исполнительниц мне всегда нравились — вот только песни Сургановой кажутся более мягкими и теплыми, Арбенина же, на мой взгляд, любит слегка нахрапом штурмовать чувства слушателя, однако и лирических композиций в ее багаже хватает. А как текстовика я всегда ценил и ценю Диану пусть на полметра, но выше, чем госпожу Рамазанову, которая зачастую становилась заложницей собственных эффектных рифм и метафор. Может быть, Арбенина проще, менее образно ярка, но глубина ее стихотворных переживаний кажется мне основательнее. Искреннее и естественнее.


— Диана, каждый масштабный тур артиста, как мне представляется, — это некий отчет перед слушателями, подведение итогов за какой–то промежуток времени. Если вспоминать о безусловных «снайперских», в яблочко, выстрелах вашей группы, то какие из них вам приходят в голову?

— Для нас тур — это не более чем возможность играть новые песни. И в каждом концерте песни меняют свое настроение. Это мне нравится больше всего — их абсолютно неподвластный нам характер. Из наших удач отмечу альбом «Цунами». Он для меня самый актуальный из всех, записанных нами.

— Число 17 для меня в первую очередь связано с именем прекрасного советского хоккеиста Валерия Харламова — под этим номером он играл. А в вашей жизни есть место этой цифре, кроме того, что столько лет исполнилось вашей группе? И есть ли другие цифры, которые являются знаковыми для вас?

— Нет. В знаковость цифр я не верю. Они всецело зависят от наполнения событиями и людьми, с ними связанными. Вот мне, например, не нравилась цифра 6. Из школы пошло — там «шестерками» обзывали слабаков и учительских подпевал. Через 15 лет я влюбилась в человека, который родился в шестой день одного осеннего месяца, и с тех пор к цифре 6 я отношусь трепетно.

— Константин Кинчев, лидер группы «Алиса», говорит, что армия его фанатов изменилась только в возрастном смысле — и думающих над его песнями людей, и «отморозков» примерно пропорционально, сколько было 20 лет назад, столько и осталось. Можете поделиться наблюдениями за армией ваших поклонников?

— Аудитория неоднородная очень. Но люди, притом что разные, объединены какой–то внутренней интеллигентностью. Я люблю смотреть на них, разглядывать их лица... Много взрослых. Много начинающих жить. Это здорово.

— Можете назвать одну вашу песню, которая дает наибольшее представление о творчестве группы «Ночные снайперы»?

— Не могу.

— Лично для меня ваша поэзия — по большей части жесткая или жестко–лиричная. Даже песенные сомнения, терзания — они идут от человека с железной волей. Да, он может казаться ранимым, но все это вторым уровнем. Минутной слабостью. Могли бы вы прозой сказать о ваших претензиях нашему миру, к людям, к себе собой?

— Интересное мнение... Я абсолютно другая. Что касается прозы — это моя неспетая песня. Пока нет сил. Малыши подрастут — надеюсь вернуться к уже написанному и продолжить.

— Могли бы дать несколько советов тем, кто только открывает сейчас для себя мир музыки? Не дидактических и назидательных, а размышленческих?

— Ни на кого не равняйтесь.

— Можно вас попросить поворчать? «Вот в наше время были рок–музыканты, так это Рок–Музыканты. А нынешние...» Ну не поверю я, что вам все нравится в современной рок–музыке.

— А что может в ней нравиться? Чему радоваться, когда мэтры жанра от него публично отказываются? Чему радоваться, включая радио и слыша, что «московский бит», оказывается, тоже рок? Чему, а точнее, кому радоваться после смерти Цоя?

— Диана, у вас есть свое отношение к тому, что сейчас происходит в российском роке на медийном уровне (ибо музыкальным этот уровень язык не поворачивается назвать)? Шнур топчется по защитникам Химкинского леса, среди которых есть его коллеги, в ответ получает матерную отповедь от Noize MC, Стас Барецкий, в свою очередь, в клипе закапывает в могилу рок–рэпера. Наша любимая попса так себя не ведет...

— Поверьте мне, в попсе тоже огромное количество междусобойчиков. Только они не леса делят, а тупо меряются, кто через это круче.

— И в дополнение к предыдущему вопросу. Вадим Самойлов называет общественную позицию Шевчука подростковой и нонконформистской. Андрей Макаревич отзывается о Михаиле Борзыкине как о малоизвестном музыканте. У них у всех «крыша», что ли, поехала?

— Мне за них стыдно.

— Римский император Диоклетиан, когда его начали уговаривать вернуться к власти, сказал, что, если бы просители видели капусту, которую он вырастил, то не стали бы к нему обращаться с такими дурацкими предложениями. В страшном сне предположим, что вы бросили рок–н–ролл, какой другой сфере деятельности вы бы себя посвятили?

— Пока он меня не бросит, я буду петь. Все остальное прилагается!

— Диана, очень личный вопрос... Какими словами вы объясняете людям, что не можете ответить на их чувства к вам?

— Краснею. Я, как это ни парадоксально, не люблю слова.

— Отпустите себе несколько комплиментов: Диана Сергеевна такая лапочка, такая пушистая... Напишите, пожалуйста, много–много хороших слов о себе!

— Я научилась терпеть...

— У нас собираются поставить рок–оперу «Иисус Христос — суперстар» на белорусском языке. Если бы вам предложили, хотели бы в ней сыграть, и в какой роли? И нет ли у вас схожих, близких или далеких грандиозных планов — осуществить постановку ваших песен в жанре «рок–оперы», «рок–мюзикла»?

— Колоссальная работа... Не думаю, что смогла бы.

— «Не был в Воложине? — перечить не можешь мне! Не был в Борисове? — ну и катись тогда!» Эти два города вам небезразличны, как мне думается: в первом вы родились, во втором жили какое–то время. Может, прямо сейчас и здесь экспромтом посвятить им несколько поэтических строчек?

— Всему свое время...
 

 


Похожие новости: